Решение Совета Адвокатской палаты г. Севастополя от 18.10.2019 г. в отношении адвоката Д. (нарушение ст.25 ФЗ и правил ст. 10 КПЭА) "предупреждение"

г. Севастополь                                                                                          18 октября 2019 г.

Совет Адвокатской палаты г. Севастополя в составе:

Президента Адвокатской палаты: Марчук Ю.И.

Вице-президента: Сергеева В.А.

Членов Совета палаты: Львова В.Г., Широян В.Г., Карпенко Г.А., Еременко А.Б., Бурчуладзе

с участием заявителя В.

 рассмотрев в закрытом заседании материалы дисциплинарного производства с  заключением квалификационной комиссии, в отношении адвоката Д., возбужденного распоряжением Президента АП г. Севастополя № 29 от 14.10.2019   по жалобе В.

УСТАНОВИЛ:

05 августа 2019 г. в адрес Адвокатской Палаты г. Севастополя в порядке п.п. 1 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката поступила жалоба гр. В. о нарушении адвокатом Д. требований Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодекса профессиональной этики адвоката.

В жалобе ставится вопрос о привлечении адвоката Д. к дисциплинарной ответственности в связи с невыполнением им обязательств по защите прав и интересов потерпевшего по уголовному делу, невыдачу квитанций за оплаченное вознаграждение и расходов за производство экспертизы, допущение фамильярных отношений c доверителем.

Заявитель указывает, что для оказания юридической помощи и защиты прав и интересов потерпевшего  В. при производстве досудебного следствия по уголовному делу его мать В. заключила соглашение № 031933 об оказании юридической помощи от 29 июня 2018 г., с адвокатом Ч. работающим в сотрудничестве с адвокатом адвокатской палаты г. Севастополя Д, осуществляющим деятельность в адвокатском кабинете по ул. в г. Севастополе.

За исполнение поручения адвокат Ч. получил вознаграждение в сумме 80 000 рублей, однако квитанцию о получении денежных средств не выдал, впоследствии до февраля 2019 г. престал выходить на связь.

В сентябре и октябре 2018 г. адвокату Д. были переданы денежные средства в размере 20 000 рублей и 15 000 рублей за производство независимой экспертизы и установление фактических обстоятельств дела. Квитанции за получение указанных денег выданы не были.

16 сентября 2018 г. уголовное дело было прекращено. За весь этот период адвокат Д. фактически бездействовал.

За составление жалобы на постановление следователя о прекращении уголовного дела адвокаты дополнительно попросили 100 000 рублей, получив отказ перестали выходить на связь.

После обращения потерпевшего В. к депутату Государственной Думы М. с жалобой на неправомерное прекращение уголовного дела и соответствующей проверки соблюдения законности Генеральной прокуратуры РФ, в январе 2019 г. производство по уголовному делу было возобновлено. После чего адвокаты при производстве допроса потерпевшего и проведении иных следственных действий также не принимали участие.

В дальнейшем, за ведение уголовного дела адвокаты попросили дополнительно 60 000 рублей и после отказа от выплаты денег адвокат Д. заявил о том, что ни он, ни адвокат Ч. не будут выполнять условия соглашения. Адвокат Ч. на требования В. по выдаче квитанций по всем выплаченным суммам посредством смс сообщения сообщил, что все необходимые документы вышлет по почте, и чтобы дальнейшие планы строил без него. В свою очередь адвокат Д. в телефонном разговоре в грубой форме, с использованием нецензурной лексики заявил, что квитанции возможно выдать в случае подписания В. акта о выполнении работ в полном объеме, которые выполнены не были.

14.08.2019 г. Президентом Адвокатской палаты г. Севастополя вынесено распоряжение о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Д.

13.09.2019 г. Квалификационной комиссией Адвокатской палаты г. Севастополя вынесено заключение о наличии нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и ненадлежащем исполнении обязанностей перед доверителем в бездействии адвоката Д., выразившемся в отсутствии надлежащего оформления отношений с доверителем, а также нарушении п. 5 ст. 10 КПЭА в действии адвоката Д., выразившимся в фамильярных отношений с доверителем.

Изучив жалобу, материалы дисциплинарного производства в отношении адвоката Д., Совет Адвокатской палаты г. Севастополя приходит к следующему.

Заключением квалификационной комиссии от 13.09.2019 г. установлено, что  29 июня 2018 года между адвокатом Ч., осуществляющим адвокатскую деятельность в коллегии адвокатов «Правовая Финансовая Группа» и гр. В. заключено соглашение №031933 об оказании юридической помощи и защите прав и интересов сына В. - гражданина В. при производстве расследования уголовного дела №11701670006000059, возбужденного по признакам состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.264 УК РФ по факту нарушения лицом, управляющим автомобилем (Б.) правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека (В.), имевшего место 28.07.2016 в 16 часов по адресу: г. Севастополь, ул.

В соответствии с п.3.1 соглашения размер вознаграждения адвоката за исполнение поручения при представлении интересов на стадии досудебного следствия, составление искового заявления о взыскании материального и морального вреда в Нахимовском районном суде г. Севастополя, представление интересов В. в указанном суде, в правоохранительных органах и в суде определен в сумме 80 000 рублей.

Пунктом 2.2 соглашения №031933 от 29.06.2018 года между адвокатом Ч. и В. предусмотрено, что адвокат вправе без согласия Доверителя привлекать для работы по Соглашению специалистов и других адвокатов.

29 июня 2018 года между адвокатом Ч. и адвокатом Д. заключено соглашение №1-. По условиям соглашения стороны (адвокат Ч. и адвокат Д.) договорились действовать совместно с целью оказания правовой помощи В. в соответствии с ранее заключенным Соглашением №031933 от 19.06.2018 г. между адвокатом Ч. и В. в связи с увеличением объёма работ и изменившимися обстоятельствами по уголовному делу №11701670006000059.

Сторона 1 (адвокат Ч.) выплачивает Стороне 2 (адвокат Д.) денежную сумму в размере, установленном настоящим Соглашением из средств гонорара, полученного от клиента и расходы по предъявлению. В случае изменения обстоятельств по делу, увеличения объема работ, невыполнения обязательств Доверителя по Соглашению №031933 от 19.06.2018 года между Стороной 1 (адвокатом Ч.) и В., выплата Стороне 2 (адвокату Д.) может быть увеличена.

Из материалов дела следует, что адвокатом Д. от В. получены денежные средства в сумме 80 000 рублей, что подтверждается квитанцией №051 от 29 июня 2018 года за представительство В. на досудебном следствии, включая расходы и квитанцией №086 от 20 февраля 2019 года за подготовку к автотехническому исследованию, консультации для обжалования отказа в возбуждении уголовного дела, обжалование постановления. Квитанции выданы адвокатским кабинетом Д. доверителю В. по соглашению №1-. Таким образом, из копий квитанций следует, что денежные средства в сумме 80 000 рублей были получены адвокатом Д. именно за оказание юридической помощи.

1 февраля 2019 года В. на имя Д. и Ч. была выдана доверенность, удостоверенная нотариусом г. Севастополя Е.

Содержанием скриншотов смс-переписки между адвокатом Д. и заявителем В. подтверждается факт участия Д. в оказании юридической помощи В.

Данное обстоятельство также подтверждается содержанием представленных адвокатом Д. письменных объяснений.

При таких обстоятельствах Совет Адвокатской палаты соглашается с выводами Квалификационной Комиссии о том, что между В. и адвокатом  Д. сложились правоотношения по поводу оказания юридической помощи В.

Вслед за Квалификационной комиссией Совет критически относится к доводам адвоката Д. о том, что он был привлечен в деле как специалист, поскольку из соглашения от 29.06.2018 года №1-усматривается что Д. выступает именно как адвокат, который совместно с адвокатом Ч. намеревается оказывать правовую помощь В. Копиями квитанций подтверждается факт уплаты В. адвокату Д. денежных средств в связи с оказанием юридической помощи.

В соответствии с п.1 ст.25 Федерального закона от 31 мая 2002 года (с изменениями и дополнениями) №63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее — Закон) адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем.

В соответствии с п.2 ст.25 Закона соглашение представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Согласно п. 4 ст. 25 Закона существенными условиями соглашения являются:

1) указание на адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнением поручения в качестве поверенного (поверенных), а также на его (их) принадлежность к адвокатскому образованию и адвокатской палате;

2) предмет поручения;

3) условия и размер выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь либо указание на то, что юридическая помощь оказывается доверителю бесплатно в соответствии с Федеральным законом «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации»;

4) порядок и размер компенсации расходов адвоката (адвокатов), связанных с исполнением поручения, за исключением случаев, когда юридическая помощь оказывается доверителю бесплатно в соответствии с Федеральным законом «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации»;

5) размер и характер ответственности адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения.

Надлежащее исполнения своих обязанностей перед доверителем предполагает не только оказание квалифицированной юридической помощи, но и оформление договорных отношений с доверителем при представлении их интересов перед третьими лицами в строгом соответствии с законом.

Профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему. Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия. Злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката (статья 5 КПЭА).

Профессиональная деятельность адвоката в отсутствие соглашения изначально является обстоятельством, позволяющим доверителю усомниться в порядочности, честности и добросовестности адвоката, может явиться причиной утраты доверия к нему.

Необходимо отметить, что надлежащее исполнение адвокатом требования законодательства о простой письменной форме соглашения, внесение денег в кассу образования либо безналичный расчёт с перечислением на счёт адвокатского образования, совершение наличных расчётов в офисе, включение в соглашение всех значимых условий внесения вознаграждения (кем, каким способом) в случае осуществления финансирования третьим лицом в большинстве случаев предотвращает возможность возникновения и развития конфликта с доверителем.

Нарушения, допущенные адвокатом при оформлении им своих отношений с доверителями, не только нарушают требования закона (ст.25 Закона), но и влекут нарушения целого ряда норм Кодекса профессиональной этики адвоката.

Требование к форме и содержанию соглашения об оказании юридической помощи должны соблюдаться уже в силу того, что они нормативно закреплены, и, следовательно, являются общеобязательными. Нарушение указанных требований влечёт за собой возникновение состояния неопределенности в правоотношениях адвоката и доверителя.

Характер отношений между доверителем и адвокатом требует заключения соглашения в письменной форме и насколько это возможно чёткого, не допускающего разночтений определения сторон, предмета соглашения, конкретизации прав и обязанностей адвоката и доверителя.

Именно адвокат, как наиболее профессиональная сторона договора, обязан обеспечивать высокую степень определенности при принятии и исполнении поручения по представлению интересов доверителей.

В соответствии с п.2 ст.4 КПЭА необходимость соблюдения правил адвокатской профессии вытекает из присвоения статуса адвоката. Таким образом, для адвоката недопустимо игнорировать установленные законодательством требования об оформлении отношений с доверителем.

При этом договор между адвокатом Ч. и адвокатом Д. в качестве надлежащего письменного соглашения в понимании ст.25 Закона быть принят не может.

Законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре, в частности ст.6 Закона, не предусмотрено право одного адвоката привлечь к исполнению поручения другого адвоката. В таком случае, с учётом положений ст.6.1 КПЭА, имело бы место совпадение в одном лице первого адвоката и доверителя. В данном случае отсутствовали какие-либо ограничения для одновременного оказания юридической помощи доверителю двумя адвокатами, однако тогда должно быть заключено соглашение либо одновременно с двумя адвокатами, как допускает п.2 ст.25, п.1 ч.4 ст.25 Закона, либо отдельное соглашение с каждым из адвокатом.

Таким образом, Квалификационная комиссия пришла к правильному выводу о том, что отсутствие письменного соглашения об оказании юридической помощи создало между адвокатом и доверителем неопределенность, которая переросла в конфликт.

Дисциплинарное обвинение заявителя по поводу допущения фамильярных отношений подтверждается приложенным к материалам диском аудиозаписи телефонного разговора. Так, из аудиозаписи телефонного разговора, приложенной к жалобе между предполагаемыми абонентами В. и адвокатом Д., на протяжении примерно 10 минут адвокат разговаривает на повышенных тонах, допуская неуважительные выражения: на 00.51 мин «…мне по х**й что там с Антоном вместе…», на 02.28 мин.«…что Вы мне морочите голову…», на 02.44 мин. «…я Вам иск переделал, хоть это мне на хрен не нужно…», на 04.37 мин. «…Вы что-то попутали…»,  на 06.08 мин. «…глухой глухого не слышит…», на 06.30 мин. «…я в этот весь геморрой не хочу вникать…», на 07.07 мин. «какая там шизофрения в Ваших письмах…».

Адвокат Д. при рассмотрении дела Квалификационной комиссией признал факт допущенных в телефонном разговоре с В. грубых выражений в адрес последнего.

В соответствии с п.5 ст.10 КПЭА адвокат не должен допускать фамильярных отношений с доверителем.

Совет Адвокатской палаты оценивает такие высказывания адвоката Д. как этически порочные, безнравственные, порочащие честь и достоинство адвоката и подрывающее авторитет адвокатуры.

За неисполнение адвокатом Д. вопреки предписаниям ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», выразившееся в ненадлежащем исполнении обязанностей перед доверителем в бездействии адвоката Д. при отсутствии надлежащего оформления отношений с доверителем, неисполнении предписаний п. 5 ст. 10 КПЭА  выразившееся в допущении фамильярных отношений с доверителем Совет признает презумпцию добросовестности адвоката Д.  опровергнутой, а его вину в совершении вышеуказанных нарушений установленной.

Избирая меру дисциплинарной ответственности адвокату Д. в соответствии с требованиями п. 4 ст.  18 КПЭА за допущенные нарушения, Совет принимает во внимание, что они  носят умышленный и грубый характер, приводят к подрыву доверия к адвокатуре как со стороны получателей юридической помощи, так и со стороны государства.

Учитывая тяжесть совершенного проступка, обстоятельства его совершения, Совет приходит к выводу о применении к адвокату Д. меры дисциплинарной ответственности в виде предупреждения как в наибольшей степени отвечающей требованию справедливости дисциплинарного разбирательства,  предусмотренному п. 3 ст.   19 КПЭА. Более мягкая мера ответственности, не только не отвечала бы требованиям справедливости дисциплинарного разбирательства, но и давала бы основание полагать, что адвокатское сообщество считает подобное профессиональное поведение адвоката допустимым.

На основании изложенного, в соответствии со ст. 31 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», ст.ст. 18-25 Кодекса профессиональной этики адвоката, Совет Адвокатской палаты города Севастополя,

РЕШИЛ:

1. Признать в действиях и бездействиях адвоката Д. нарушения требований ст.  25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», и правил ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката.

2. Применить к адвокату Д. меру дисциплинарной ответственности в виде «предупреждения».