Решение Совета Адвокатской палаты г. Севастополя от 15.07.2022 г. в отношении адвоката С. (нарушение п. 2 ст. 5 КПЭА) "предупреждение"

РЕШЕНИЕ

Совета

Адвокатской палаты города Севастополя

г. Севастополь                                                                                     15 июля 2022 г.

 Совет Адвокатской палаты г. Севастополя в составе:

Президента Адвокатской палаты Марчук Ю.И.,

Вице-президента Василевского Е.С.,

членов Совета Палаты: Антонова А.В., Кузьменко И.В., Львова В.Г., Плешакова А.В., Широяна В.Г.,

с участием заявителя М., представителя заявителя – К. (доверенность 92 АА 1088427 от 06.05.2022),

рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное дело с заключением Квалификационной комиссии в отношении адвоката С. по жалобе М.,  

 УСТАНОВИЛ:

В жалобе заявитель М. просит привлечь адвоката С. к дисциплинарной ответственности, указывая, что 04.03.2022 года обратилась к адвокату С. за юридической помощью по гражданскому делу о расторжении брака и разделе общего имущества. Для представления интересов в суде адвокат С. предложила заключить соглашение о предоставлении услуг, стоимость которых составит 50 000 рублей.  В договоре об оказании услуг в графе исполнитель стояла подпись ИП С., при этом адвокат С. пояснила, что в договоре она указана как лицо имеющая право оказывать услуги и участие в деле будет принимать она лично, а договор с подписью ИП С. носит формальный характер, предназначен для ухода от налогов. Молчанова подписала представленный договор, оплатила обусловленную сумму по 25 000 рублей двумя платежами путем перечисления денег через мобильное приложение на карту РНКБ на счет адвоката С.

В судебные заседания 09.03.2022 и 27.04.2022 г. адвокат С. не явилась, свои интересы М. представляла самостоятельно и с Е., фамилия которой в договоре не была указана. Е. ограничилась составлением одного ходатайства об истребовании доказательств, в связи с этим 05.05.2022 М. поставила вопрос о расторжении договора и возвращении оплаченной суммы в размере 50 000 рублей, однако адвокат С. при расторжении договора вернула 35 000 рублей, указав, что 15 000 рублей оставляет за работу.

В объяснениях по жалобе адвокат С. признает факт обращения к ней М. за оказанием юридических услуг и получение от нее денежных средств на банковскую карту, вместе с тем отрицает возникновение правоотношений по поводу представительства в суде, при этом указывает, что делами по разделу имущества супругов не занимается, и в связи с этим направила М. в офис ИП С. О факте заключения договора между ИП С. и М.  ей стало известно в ходе возникновения претензий, причину указания ее фамилии в договоре между ИП С. и М. пояснить затрудняется, а перечисление денег на свою карту поясняет просьбой С. в связи с нахождением последнего на территории Украины и невозможностью непосредственного получения денег по причине отключения свифт-системы.

Квалификационная комиссия Адвокатской палаты города Севастополя 24.06.2022 вынесла заключение о наличии в действиях адвоката С. нарушения требований пункта 2 статьи 5 Кодекса профессиональной этики адвоката

Изучив материалы дисциплинарного дела в отношении адвоката С. Совет приходит к следующему.

В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 5 Кодекса профессиональной этики адвоката, профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему.

Из представленных скриншотов переписки в социальной сети Instagram (л.д. 23-25) усматривается обращение М. к адвокату С. по вопросу семейного спора и договоренности о встрече для проведения консультаций.

04.03.2022 между индивидуальным предпринимателем С. (исполнитель) и М. (заказчик) заключен договор об оказании услуг №04/03, предметом которого является представление интересов Заказчика в Гагаринском районном суде при рассмотрении искового заявления М. к М. о расторжении брака и разделе общего имущества.

В соответствии с п.1.2  договора в состав услуг входит изучение материалов дела, составление процессуальных документов по делу, необходимых в ходе рассмотрения дела.

Согласно п.1.3 договора исполнитель вправе привлекать третьих лиц для оказания услуг по договору, которыми являются адвокат М. и адвокат С.

Стоимость услуг по договору согласно п.2.1 составляет 50 000 рублей, которые уплачиваются Заказчиком в два этапа: 1-й платеж осуществляется 18.03.2022, 2-й платеж – 04.04.2022.

Договор от имени заказчика подписан М., от имени Исполнителя ИП С. с указанием номера телефона + 7 978-00.

На л.д.11,12 содержаться сведения о перечислении денег через мобильное приложение М. в два платежа 18.03.2022 и 11.04.2022 в сумме 25 000 рублей.

Согласно протоколу судебного заседания (л.д.29-32) при рассмотрении гражданского дела №2- в Гагаринском районном суде г. Севастополя по иску М. к М. о расторжении брака и разделе имущества в качестве представителя ответчика в деле участвовала Е. по устному ходатайству М.

05.05.2022 договор об оказании услуг №04/03 расторгнут соглашением о расторжении договора об оказании услуг (л.д.9).

 Анализируя исследованные материалы Совет приходит к выводу о том, что Квалификационная комиссия верно установила фактические обстоятельства, касающиеся фактов встречи адвоката С. с М., консультирования последней по семейному спору, непосредственного участия адвоката С. при заключении договора об оказании услуг от 04.03.2022 г., перечисления суммы 50 000 рублей на банковскую карту адвоката С., непринятия адвоката С. участия в деле по семейному спору в Гагаринском районном суде г. Севастополя в интересах М., встречи М. и адвоката С. для расторжения договора и возврата уплаченной суммы.

При этом, Совет соглашается с выводом Квалификационной комиссии о том, что М. была введена в заблуждение относительно того, что последняя заключает соглашение об оказании юридический помощи именно с адвокатом С., которая должна была представлять ее интересы в суде по делу о разделе имущества супругов.

Возражения адвоката С. в пояснениях к дисциплинарному обвинению являются нелогичными исходя из анализа, изложенного в заключении Квалификационной комиссии. 

Факт перечисления денег на банковскую карточку адвоката С. создал у заявителя М. убежденность в наличии правоотношений именно с адвокатом С. по представлению ее интересов в суде.

Указывая в пояснениях об отсутствии нарушений прав М. при участии в суде иного юриста – Е., адвокат С. оставляет без внимания то обстоятельство, что достигнутая договоренность о представлении интересов с адвокатом С. создает ожидаемость для М. на получение качественной юридической помощи именно от выбранного адвоката, с которым проведены консультации и который является хранителем адвокатской тайны.

В этой связи, закономерным является недовольство заявителя М. относительно качества предоставления юридических услуг Е. и дальнейшее расторжение договора об оказании услуг.

При таких обстоятельствах, к доводам адвоката С., изложенным в пояснении к жалобе Совет относится критически, расценивает как способ защиты во избежание дисциплинарной ответственности, и считает презумпцию добросовестности адвоката С. опровергнутой.   

Таким образом, Совет соглашается с выводами Квалификационной комиссии о наличии в действии адвоката С. нарушения норм пункта 2 статьи 5 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившееся в введение в заблуждение доверителя М., относительно того, что последняя заключает соглашение об оказании юридической помощи именно с адвокатом С. о представлении интересов в суде по делу о разделе имущества супругов.

Избирая меру дисциплинарной ответственности адвокату С.  в соответствии с требованиями п.4 ст.18 КПЭА за допущенные нарушения, Совет принимает во внимание, что они носят характер грубой неосторожности, приводят к подрыву доверия к адвокатуре со стороны получателей юридической помощи.  

Учитывая тяжесть совершенного проступка, обстоятельства их совершения, Совет приходит к выводу о применении к адвокату С. меры дисциплинарной ответственности в виде предупреждения как в наибольшей степени отвечающей требованию справедливости дисциплинарного разбирательства, предусмотренного п.3 ст.19 КПЭА.

Более мягкая мера ответственности не только не отвечала бы требованиям справедливости дисциплинарного разбирательства, но и давала бы основание полагать, что адвокатское сообщество считает подобное профессиональное поведение адвоката допустимым.

На основании изложенного, в соответствии со ст.31 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», ст.ст.18-25 Кодекса профессиональной этики адвоката, Совет Адвокатской палаты города Севастополя,

РЕШИЛ:

 1.   Признать в действиях адвоката С. наличие нарушений требований п.2 ст.5 Кодекса профессиональной этики адвоката.

2.   Применить к адвокату С. меру дисциплинарной ответственности в виде «предупреждения».